0
0
0
Является ли долговой рынок рынком?
Можно ли назвать долговые рынки рынками в прямом смысле слова? Ведь рынок – это место, где чем-то торгуют: продуктами, сырьем, энергоносителями, драгметаллами в конце концов. Можно ли назвать рынком место, где, по сути, торгуют долгами? Впрочем, часто можно встретить мнение, что кредиты тоже являются товаром, со своей стоимостью. Или все-таки это подмена понятий?
Вот взять хотя бы дефолтные кредиты. В Штатах во время последних дел о банкротстве трейдеры жаловались, что суд разрешил разоряющемуся должнику удовлетворить претензии его кредиторов по более низким ставкам. Но как определить, нуждается ли должник в таком послаблении? Поверить ему на слово?
Долговой рынок, который держится на честном слове
При этом ведь нет никаких оснований предполагать, что рынок кредитных средств является рынком, который может стать источником надежной прибыли. Нет, напротив – солидные аналитики вполне спокойно и уверенно говорят о том, что долговой рынок в этом вопросе неисправимо болен. А все текущие статьи о кредитном рынке выглядят так, как будто все ждут очередного системного кризиса.
Если речь заходит о банкротстве, тут же вспоминают про правило ликвидности, не так давно принятое американскими финансовыми регуляторами. Согласно этому правилу, все купленные банками муниципальные или государственные облигации больше не считаются ликвидными активами.
Вопрос ликвидности
Банки начали громко жаловаться, что муниципальные структуры больше не смогут себя финансировать, то бишь занимать на стороне, в том числе и у них, – ведь их обязательства признаны неликвидными на государственном уровне. И в то же время все как-то забывают, что законы, регулирующие подобную деятельность банков – закон Додда-Франка и Базель III, на самом деле никак не связаны с долговыми отношениями муниципалитетов.
Большинство трейдеров и без этого правила большую часть муниципального долгового рынка (если его можно назвать рынком), то есть те возможности привлекать средства извне в долг, которые предоставлялись малым городам, школьным округам и коммунальным властям, не самыми ликвидными активами. Да и не так был велик этот рынок, чтобы гиганты банкинга кивали на него как на препятствие в своей работе.
Облигации разные, ликвидность ... одинакова
Впрочем, как же – есть ведь рынок облигаций, и вопросы, которые регулярно поднимаются в отношении цен, которые биржевые фонды на эти облигации устанавливают. По сути средства, имеющиеся у корпораций, отражаются в стоимости выпущенных ими облигаций, которые не торгуются ежедневно в больших количествах. При этом ликвидными такие облигации тоже назвать трудно, именно потому, что продать и быстро и много не получится.
Получается, что как ни посмотри, но ценообразование на долговых рынках – вопрос проблематичный. И определение ликвидности, на цену влияющее, тоже. При этом ввиду того, что никаких материальных источников для установления этой цены нет (как, к примеру, стоимости пшеницы определяет ее урожай, а стоимость валюты – состояние ее экономики), все строится на доверии к поступающей информации.
А как насчет проблемной и откровенно просроченной задолженности? Или обращения к недооцененным активам? Как тут не вспомнить банки Греции, которые, похоже, на том самом честном слове только и держатся. И если политики их страны изменят курс – кто поверит их честному слову на долговых рынках?
